Aine
Автор: Mami-san
Оригинал: тут
Перевод: Aine
Беты: sea-budjum, Hikari-senpai
Фандом: Weiss Kreuz
Рейтинг: пока детский, но дальше будет расти
Пейринг: Кроуфорд/Шульдих
Жанр: черт его знает
Disclaimer: Weiss Kreuz принадлежит Коясу Такехито, фик - автору
Разрешение: имеется
Размещение: ну, попросите приличия ради
Благодарность: Ате, Алиске в стране чудес, Буджуму и Семпаю за помощь, пинки и моральную поддержку. Цены вам нету! А еще всем тем добрым людям, которые оставляют отзывы, тем самым поддреживая решимость переводить дальше
часть первая
часть вторая
часть третья
часть четвертая
часть пятая
Оригинал: тут
Перевод: Aine
Беты: sea-budjum, Hikari-senpai
Фандом: Weiss Kreuz
Рейтинг: пока детский, но дальше будет расти
Пейринг: Кроуфорд/Шульдих
Жанр: черт его знает
Disclaimer: Weiss Kreuz принадлежит Коясу Такехито, фик - автору
Разрешение: имеется
Размещение: ну, попросите приличия ради
Благодарность: Ате, Алиске в стране чудес, Буджуму и Семпаю за помощь, пинки и моральную поддержку. Цены вам нету! А еще всем тем добрым людям, которые оставляют отзывы, тем самым поддреживая решимость переводить дальше
часть первая
часть вторая
часть третья
часть четвертая
часть пятая
-
-
19.11.2006 в 00:34Я отмахиваюсь от слов медика. Он, явно испуганный, смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Подхожу, слегка прихрамывая. У него едва хватает выдержки остаться на месте. Наги и Фарфарелло замирают позади. Я легко могу чувствовать сомнения Наоэ, и мне не надо оглядываться, чтобы знать, что он слега хмурится. Я легко улавливаю сомнения Наоэ, поэтому, даже не оглядываясь, знаю, что он хмурится.
- Подождите минуточку, - говорю, растягивая слова. – Повторите, что вы только что сказали.
Он прочищает горло, нервно теребя одежду и оглядываясь. Но не найдя поддержки ни у Наги, ни у Фарфарелло, снова поднимает глаза на меня.
- Я сказал, что ЭКГ не показал ничего ненормального. С ним все в порядке.
- Как с ним может быть все в порядке?! Вы его видели, когда он вошел?
Он опять прочищает горло, этот звук начинает меня раздражать.
- Да, да, видел. Помните, я был одним из тех, кто предписал ему… - Поняв, что меня это не интересует, он замолкает. – Мы еще раз проверили все симптомы и пришли к выводу, что диагноз совершенно очевиден: острое тревожное состояние с реакцией паники
- С реакцией паники, - безучастно повторяю я.
- Да, да, – он загибает пальцы, перечисляя симптомы. – Затрудненное дыхание, головокружение, ощущение удушья, учащенное сердцебиение, онемение конечностей, ухудшение зрение, головная боль. – Онемение конечностей… руки… Я вспоминаю, что когда мы были у Фувигамы, создавалось впечатление, что руки Кроуфорда не могут проснуться, и ухмыляюсь. – Такое состояние может быть обусловлено постоянным стрессом и беспокойством. Совершенно очевидно, что, будучи Оракулом Шварц, он все время находится в состоянии непрерывного нервного напряжения.
Я пытаюсь осмыслить сказанное, но два и два все равно дают пять.
- Но у Кроуфорда не бывает паники.
- У него очень напряженная работа, - говорит мне медик. – Это могло спровоцировать приступ.
Ставить такой диагноз Кроуфорду по меньшей мере смешно. Самое замечательное в этой ситуации – я смогу припоминать ему сей факт до конца жизни, но в остальном – полнейший идиотизм. У Кроуфорда не может быть приступа паники. Скорее уж сердечный приступ. У нас было совершенно обычное задание, ничего такого, что может толкнуть за грань! Возможно, это влияние болезни? Что могло так выбить его из колеи, чтобы вызвать панику?
- Вы уверены, - утверждение, а не вопрос.
- С ним уже все в порядке, - добавляет медик, указывая на комнату позади, - вы можете поговорить с ним, если хотите.
Мне в голову тут же приходит куча готовых насмешек. Я чувствую их на кончике языка, но по некоторым причинам не хочу озвучивать здесь и сейчас.
- Добрый вечер, Mastermind, - раздается позади меня голос.
Кровь застывает в жилах, тело немеет, дыхание перехватывает. Приветствие эхом отдается в мозгу. Слишком хорошо знакомый голос. В памяти всплывают насмешливо прищуренные льдисто-голубые глаза. Тихий звук шагов, и рядом со мной оказывается пожилой мужчина. Я вспоминаю, как дышать, и легкие отзываются болью на внезапный прилив воздуха. Не хочу смотреть на стоящего рядом со мной мужчину. Его разум закрыт для телепатии, как и у остальных троих членов Совета. Но в отличие от щитов Кроуфорда, они воспринимаются как пустота, провал, где можно легко потеряться. В животе появляется ощущение тошноты.
- Герр Хоффман, - приветствую я его. Голос мягкий, но не смиренный.
- Я приехал за отчетом о состоянии Оракула, - говорит Хоффман, обращаясь к медику. Волоски на шее, спине и руках встают дыбом, и страстно хочется, чтобы он отошел хотя бы на шаг. Слишком близко. Он протягивает руку и забирает у медика папку. Читает очень медленно.
В дверях появляется Кроуфорд, наверное, услышал голос одного из членов Совета. Позади него маячит еще один медик.
- Мистер Хоффман, - сдержанное приветствие. Тот никак не реагирует на его появление, пока не дочитывает до конца.
- Ну, ну, Оракул… - он закрывает папку и сует ее подмышку. Такое впечатление, что он собирается показать ее всему Совету. Я смотрю на Кроуфорда, а тот – куда-то в район груди Хоффмана. Никто из нас не глуп настолько, чтобы смотреть ему в глаза.
- Мы говорили о тебе, - никаких сомнений, кого он подразумевает под «мы». Чувствую бегущий по спине холодок.
- Мосули недавно говорил, мы должны считать, что нам повезло: вы столь успешно работаете. Наверное, накаркал.
Кроуфорд не делает ошибки, пытаясь выразить согласие или несогласие со сказанным. Согласиться – обвинить Мосули, не согласиться – оскорбить Хоффмана.
Последний, прищурившись, смотрит на Кроуфорда.
- Тебя придется временно отстранить от работы. Если это был приступ паники, что к счастью не заразно, то тебе позволят вернуться в команду. Однако ты пройдешь курс лечения, по окончании которого будет сделано заключение. Мы должны быть уверены, что другого приступа не будет. – Это был неприкрытый приказ, медик нервно кивнул. – Если же прогресса не последует, то тебя уберут, - просто заканчивает он.
Уберут из Шварц… и из жизни. Эсцет не поддерживает неполноценных агентов.
Кроуфорд молча кивает, принимая сказанное.
Хоффман разворачивается, чтобы уйти, но на мгновенье задерживается, смотря на меня. Я не отвожу взгляда от Кроуфорда.
- Приятно было снова тебя увидеть, Шульдих.
Он ждет. Мои челюсти сжимаются, но когда он хочет ответа, он должен его получить.
-
-
19.11.2006 в 00:35Кроуфорд кивает врачу и идет обратно. Я бесшумно следую за ним. Наги и Фарфарелло ждут, пока мы пройдем, и пристраиваются за мной. Я могу слышать беспокойные мысли в голове Наги и любопытство Фарфарелло. Никто из них не знает членов Совета так, как мы с Кроуфордом. Не было нужды в… официальном представлении, пока Кроуфорд мог с легкостью держать их в узде. Тем не менее, оба наших младших товарища по команде заметили перераспределение власти в комнате. Этого достаточно, чтобы привлечь внимание Фарфарелло и возложить на Наги обязанности охраны.
Я игнорирую их, они пока не имеют значения. Вместо этого не отрываю взгляд от спины Кроуфорда. Я предупреждал его не привлекать к себе внимание Совета. Лучший провидец и один из пяти лучших агентов Совета, Кроуфорд не может позволить себе совершить ошибку. Мы работаем так хорошо благодаря нашим прекрасно сбалансированным способностям. Кроуфорд видит победу, мы обеспечиваем ее воплощение в жизнь. И если он не поправится…
Я отбрасываю такие мысли. Даже не хочу сейчас думать об этом.
***
Я смотрю телевизор, не вникая с суть происходящего на экране. Слушаю слова, но не слышу, что говорят. Знать бы заранее, что сегодня будет такой странный день. После прошлой ночи никто из нас не знает, что и думать. Никто не знает, что говорить и делать. Наш непогрешимый лидер совершил ошибку. Тревожное состояние с реакцией паники? Это то, к чему все и велось? Гордый и несгибаемый Кроуфорд сдался стрессу? Такие мысли отдают презрением, больше похожим на уксус, чем на сахар. До сегодняшнего дня с ним все было прекрасно. За шесть лет я ни разу не видел, чтобы он хоть раз допустил ошибку в действиях или суждениях. А теперь провал? Неужели он так ослаб, что сдался?
Все признаки налицо, но я не могу их принять. Так же как и вердикт медиков.
Выключаю телевизор. Все равно ничего хорошего нет.
Кроуфорд сидит позади меня и читает газет. Он единственный, кто ведет себя так, словно ничего не произошло. Можно подумать, его ничего не волнует. Ни то, что он лажанулся пред Советом, ни то, что его дар стал менее эффективным. Даже если он совершенно поправится, прежнего уважения со стороны клиентов уже не будет. Как они смогут бояться и уважать человека, у которого был приступ паники?
Черт тебя подери, Кроуфорд!
Я зол на него, зол и полон презрения. Где человек, который никогда не ошибался? Поглядите на него. Он так же хромает, как и я, хотя не был ранен. Его руки не могу ничего удержать. Его зрение подвело и чуть не убило меня. Единственный в команде, от которого никогда не ждали вреда, чуть было не убил своего! Отбрасываю пульт в сторону, и он, ударившись о кофейный столик, сваливается на пол. Лампа, стоящая на столике, начинает раскачиваться от удара, и я с неподдельным интересом наблюдаю, свалится она или нет.
- Не разбрасывай вещи.
Я медленно поднимаю глаза на Кроуфорда. Губы складываются в ухмылку.
- Почему это?
Он не отвечает, как всегда. Но взгляд достаточно красноречив: потому что я так сказал.
Ухмылка становится шире.
- Прости меня, - я тяну слова, подражая речи Кроуфорда, соскальзываю с дивана, чтобы достать пульт. – Как ужасно… я же мог что-нибудь разбить, нэ? – Наши взгляды встречаются, в каждом вызов другому. – Может, тебе следовало поймать пульт? – Кидаю. Он ловит, но не удерживает плохо действующей рукой. Пульт падает на другой кофейный столик, стоящий позади его стула. Стеклянная столешница протестующее звякает. – Ты такой шумный, - говорю я Кроуфорду, направляясь к двери. – Не могу думать при таком грохоте.
- Умение думать вообще не было твоей сильной стороной, - спокойно парирует Кроуфорд.
- Возможно, я никогда не думал, - останавливаюсь в дверях и оглядываюсь на него, - но я и никогда не пытался подставить своих товарищей.
-
-
19.11.2006 в 00:36Фарфарелло же вообще не заходит сюда, ему не интересно. Так что остаюсь только я. Кроме того, мне плевать на оценки Наги. Никогда не понимал, чего такого важного есть в образовании. Я даже школу не посещал. Эсцет забрали меня раньше, чем я туда поступил, и мое обучение заключалось лишь в тренировке дара и работе на политиков разных уголков земного шара.
Я сам приглашаю себя присесть и плюхаюсь на кровать. Наги, как и Кроуфорд, всегда аккуратно заправляет ее. Но думаю, он не стал бы так заморачиваться, не владея телекинезом Я тянусь к подушке, чтобы взбить, но стоит коснуться поверхности, как она проделывает это сама по себе. Наги поднимает на меня взгляд, не отрываясь от печатания текста. Хвастается.
- Тебе что-то нужно? – спрашивает он.
Ухмылка.
- Ничего, - жизнерадостный ответ.
Не улыбнувшись в ответ, он возвращается к работе. Я нагибаюсь вперед, чтобы взглянуть на экран, хотя и так могу видеть в его мыслях, над чем он работает.
- Неужели ты не можешь найти, на что еще потратить свое время?
- Например, шляться вокруг, раздражая окружающих? – спрашивает Наоэ.
- Это отличное развлечение.
- Ты беспокоишься о Кроуфорда, да? – после некоторого колебания спрашивает Наги. Он все еще печатает. Не говоря ни слова, ухмыляюсь в ответ. Он поворачивается ко мне, и я могу видеть осуждение в его глазах. Ничего нового. – Если ты беспокоишься, то тебе следует пойти на какие-нибудь курсы. Выбор огромен, и образование помогает.
- Все, что мне необходимо знать, я выучил еще в детском саду, - жизнерадостно отвечаю я – Миром правят риск и игры.
- Никогда туда не ходил, - сообщает Наги.
- Это объясняет, почему ты такой сухарь. Наверное, Кроуфорд тоже пропустил сад.
- Ты слишком придираешься к нему.
- Ну и что с того? – насмешливо выгибаю бровь.
- Он был терпимее, когда тебе был необходим Атлон, - говорит Наги, в голосе слышен металл.
Я удивляюсь. Что-то он обнаглел сегодня.
- У тебя не самое приятное настроение. Получил плохую отметку? – спрашиваю его, вытягиваясь на кровати. Матрас не такой мягкий, как у меня. – И все равно не понимаю, зачем ты тратишь время на обучение. Это же ничего тебе не даст. Ты принадлежишь Эсцет, и будешь принадлежать им, пока или не умрешь, или не провалишься. Судя по состоянию Кроуфорда, второй вариант может наступить быстрее, чем ты думаешь.
Наги снова возвращается к своему заданию, пальцы порхают над клавиатурой. На несколько секунд воцаряется тишина.
- Я занят, Шульдих.
- Тогда работай, - отвечаю, махнув рукой и всем свои видом показывая, что не собираюсь никуда уходить отсюда.
Взглянув на него, замечаю, что он раздраженно поджимает губы. Перевожу взгляд на потолок, с наслаждением вытягиваясь на кровати. В уме снова прокручиваю весь разговор, пытаясь понять, что хотел донести до меня маленький японец. Я всегда придираюсь к Кроуфорду. Так почему же сейчас мое поведение вызывает у Наги такие эмоции? У меня есть право злиться на Кроуфорда. Он совершил ошибку. Простите, если я не прыгаю, когда он велит… Вывихнутая лодыжка, сами понимаете.
И что с того, если Кроуфорда это совершенно не волнует. Просто у него такая манера общения, как у меня – действовать всем на нервы.
И что?...
- С тобой скучно, - сообщаю Наги. Его кровать больше не кажется мне хоть сколько-нибудь удобной. Я встаю, Наоэ не отвечает. Прихрамывая, выхожу из его комнаты и иду в холл.
-
-
19.11.2006 в 00:37Иду через холл в кухню, рассеянно стягивая пижамную рубашку. В голове вертятся старые немецкие песенки, мурлычу их себе под нос. Однако мне приходится остановиться, так и не войдя в кухню, потому что, повернувшись ко мне спиной, кое-кто загораживает путь. Конечно, это Кроуфорд. Останавливаюсь на секунду, ожидая, когда он подвинется, но он не торопится с этим.
- Эй, - я пытаюсь привлечь его внимание. Он никак не реагирует. – Убери свою американскую задницу с прохода, - говорю ему. – Те, кто встают между мной и моим кофе, долго не живут.
- Не работает.
- Лучше бы ей работать. Я не собираюсь опускаться до вылизывания фильтра в кофеварке. – Гляжу поверх его плеча. – Да она же полная, кретин. Что ты имел в виду под «не работает»?
Я уже говорил, что далеко не жаворонок?
- Моя нога, - поясняет Кроуфорд.
Только теперь замечаю его странную позу. Он стоит в дверях, опираясь руками о косяк, словно нуждается в поддержке. Ноги выглядят нормально.
- Отползи с дороги, придурок, дай подойти к кофеварке.
Он даже не поворачивается, чтобы дать мне протиснуться. Раздраженный, слегка подталкиваю его.
Пальцы скользят по дверному косяку, но зацепиться не могут. Кроуфорд не делает ни шага вперед, не сдвигается даже на пару дюймов. Это не было шуткой: ноги вообще не действуют. Я слишком ошарашен, чтобы успеть подхватить его, и Кроуфорд падает на пол, сильно ударившись плечом. Пару мгновений он так и лежит, уставясь в пространство, потом переводит взгляд на меня. Я присвистываю.
- Леди и джентльмены, Лондонский мост рухнул.
Кроуфорд одаривает меня фирменным «мне-не-смешно»-взглядом. Выгибаю бровь, глядя на него.
- Ты сказал «нога», ты не сказал, что обе.
- Минуту назад вторая действовала нормально, - отвечает он сухо.
Могу поспорить, на плечах останутся синяки. Собираюсь пройти мимо него и налить себе кофе, но задерживаюсь на мгновенье дольше. Он отталкивается руками и садится. Кажется, это компенсирует его ошибку на миссии – вид целующегося с кафельным полом Кроуфорда очень утешает. Я широко ухмыляюсь и пересекаю кухню, чтобы налить себе кофе.
- Дай мне знать, когда у тебя заболит в груди, и я вызову медиков, чтобы они успокаивали твою панику, - кидаю через плечо.
- Заткнись.
Он говорит это уже второй раз. Отхлебнув кофе, я оборачиваюсь лицом к Кроуфорду. Тот сидит на полу и так смотрит на собственные ноги, будто бы никогда раньше их не видел. Наливаю вторую кружку кофе и, прихватив свою, иду к Кроуфорду. Присев на корточки, протягиваю ему кофе.
- Знаешь, пол не особо чистый, - сообщаю Кроуфорду.
- И не особо мягкий к тому же, - отвечает он.
Тихо смеюсь и отпиваю еще кофе.
- Счет сравнялся, - замечаю я.
Он мгновенье смотрит на меня и подносит кружку к губам.
- Возможно.
Я поднимаюсь и иду в холл за его газетами. Его отсутствие в гостиной – одно из нарушений традиций. По мере возможностей не будем нарушать их, хм? Приношу, он молча разворачивает, а я усаживаюсь рядом и, глядя в никуда, прихлебываю кофе, пока он просматривает их. Когда, закончив, он откладывает их в сторону, смотрю на его ноги. Кроуфорд тоже переводит на них взгляд и, как мне кажется, пытается пошевелить. Ни единого намека, даже не дрогнули. Ничего не могу с собой поделать, мне любопытно.
- А как это ощущается?
Он медлит, обдумывая ответ, а я поднимаюсь и отношу кружки в посудомоечную машину. На столе уже нет моей тарелки. Наверное, Наги позаботился о ней прошлым вечером.
- Они мертвы, их нету.
Должно быть, странное ощущение.
- Кроуфорд?...
Мы одновременно глядим на дверь. Наги пялится на Кроуфорда не в состоянии скрыть свое удивление: американец сидит на полу, вытянув ноги. Я поворачиваюсь и нагибаюсь над столом. Наги переводит взгляд на меня.
- Он упал и не может подняться, - я выгибаю бровь, глядя на мелкого. – Ноги не работают. Это по твоей части, чиби. – Наги глядит на Кроуфорда, который уже должно быть устал сидеть на полу. Оракул прав: пол не мягкий. Моя задница уже болит.
Кроуфорд слегка кивает и поднимается на ноги, поддерживаемый силой Наоэ. Я обхожу вокруг, потирая подбородок, и оглядываю его с головы до ног.
- Хмммм… Должно быть, с ним все в порядке, - киваю в сторону гостиной, глядя на Наги. – Может, положить его на диван, чтобы выглядел более естественно… Это будет очень мило… Наша новая игрушка-Кроуфорд.
- Шульдих, - взгляд-«мне-все-еще-не-смешно».
Проигнорировав его, тянусь и дергаю за рубашку. Отпрыгиваю назад, словно обжегшись.
- Ей богу, не берите в голову. Это слишком дорого. А сколько стоит содержание! – Я трясу рукой, идя к двери, а Наги левитирует Кроуфорда на стул, стоящий у стола. – Ерунда, - говорю я, уныло вздохнув. – Убери «это».
- Ты не можешь всегда получать, что пожелаешь, - спокойно замечает Кроуфорд.
Что пожелаю…
Застываю в дверях. А хочу ли я, чтобы его действительно убрали? Nein… Внезапно снова вспоминаю обнаженную грудь и вес чужого тела. Оглядываюсь на него через плечо, криво улыбаясь.
- Я уже давно знаю это, - и ухожу из комнаты.
Позавтракаю, пожалуй, не дома, а в городе. Хочу посмотреть на небоскребы.
***
После завтрака неожиданно даже для себя иду в спортзал. Последний раз я тут был с Кроуфордом. Прохожусь по комнате. Для остальных мой путь показался бы бесцельным, но на самом деле я воспроизвожу тот день. Ноги несут меня к штанге, задерживаюсь у пустующего сейчас снаряда. Провожу рукой по перекладине, прикасаюсь к дискам. Когда я вошел тогда, Кроуфорд занимался, так что первым моим порывом было подоставать его. Я приблизился и, положив руки на перекладину, нажал сверху вниз, увеличивая вес. Он опустил штангу и, положив ее на место, повернулся ко мне.
Тогда я впервые увидел его без рубашки. Кто бы мог предположить, что под одеждой прячется столь впечатляющее тело? То есть я, конечно, знал, что в прошлом он занимался боксом, но думал, он сдал за время работы на Эсцет. Помню, как пялился на него, и, осознавая, что это очевидно даже для других, не мог оторвать взгляд. Не знаю, почему. Тогда я позволил себе разглядывать блестящее от пота тело, прекрасно очерченные мускулы. Я почувствовал… Не знаю. Влечение, наверное, на физиологическом уровне. Что-то вроде желания или голода, хотя не уверен. Не знаю, что я чувствовал. И тогда не знал. Только четкое ощущение, что чем бы оно ни было, оно опасно.
Именно поэтому я больше не ходил с ним в тренажерный зал.
Физическое влечение – совершенно обычное явление, я знаю об этом. Полагаю, что я могу оценить привлекательность красивого тела. И конечно, в первую очередь это умение относится к Кроуфорду. У нас же нет ни одной женщины в команде. Единственные представительницы противоположного пола, которых я видел за последние шесть лет, - сопровождающие наших клиентов, да пара секретарш в Эсцет. Так что, естественно, я могу оценивать только других мужчин.
Естественно.
В голове мелькнула мысль, что я множество раз видел без рубашки Фарфарелло, и сложен он даже лучше Кроуфорда.
Но это неважно.
Я ухожу из зала, собираясь пойти куда-нибудь поразвлечься.
-
-
19.11.2006 в 01:07-
-
19.11.2006 в 03:17-
-
19.11.2006 в 03:23-
-
19.11.2006 в 11:04Асато
миссис Норрис
Я сейчас совершенно неадекватна после концерта Детки, с утра прочитаю вдумчиво и как следует
я и сама не вполне адекватна после твоего посещения концерта Детки
и обязательно оставлю более осмысленный и содержательный отзыв!
О, даааассссссссс... Жду-жду
-
-
19.11.2006 в 14:47Тааак, сейчас найду ссыль, ага, вот тут: http://www.zaycev.net/pages/162/16247.shtml
-
-
19.11.2006 в 15:21побежала слушать!
-
-
19.11.2006 в 18:05-
-
19.11.2006 в 20:06Теперь я поняла, почему он Детка - голосочек такой... ну... Детка как есть
Еще бы понять, о чем поет...
-
-
20.11.2006 в 01:24надеюсь, к новому году будет готова следующая часть, ммм?
-
-
20.11.2006 в 06:59хн... эммммм.... нуууууууу....
полтора месяца? да перед новым годом?
сомневаюсь, что такое возможно, можно попробовать
-
-
20.11.2006 в 16:07Благодарности за перевод нет границ (потому что на инглише все таки трудно читать..)
-
-
20.11.2006 в 22:30потому что на инглише все таки трудно читать.
неееее, это не английский тяжело читать... это Мами-сан тяжело читать!
-
-
20.11.2006 в 22:32возможно, но я с инглишем на вы общаюсь..
-
-
20.11.2006 в 23:06ну я, честно говоря, тоже не профи в языках - словарь это нашшшше фссссеееее. А за читабельность перевода - спасибо бетам!
-
-
21.11.2006 в 00:52да, словарь точно наше фссе)) и бетам мое огромнейшее человеческое спасибо!
поскольку получаю такое удовольствие читая фик и не ища каждое второе слово в словаре
-
-
23.11.2006 в 01:27У-ра))